АО (истец, покупатель) обратилось в суд с иском о взыскании задолженности по договору в спорном размере и неустойки с ООО (ответчик, продавец).

Решением арбитражного суда, оставленным без изменения постановлением арбитражного апелляционного суда, иск удовлетворен. Арбитражный суд Московского округа постановлением от 07.08.2024 № А40-208667/2023 оставил указанные судебные акты без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Как установлено судами и следует из материалов дела, между истцом (покупатель) и ответчиком (продавец) заключен договор купли-продажи, по условиям которого ответчик принял на себя обязательство осуществить поставку товара, а истец принять и оплатить поставленный товар. Ввиду нарушения ответчиком обязательств по поставке товара истец был вынужден заключить другой договор на поставку аналогичного товара с иным продавцом. Разница между стоимостью товара, не поставленного ответчиком, и стоимостью товара, поставленного истцу по замещающей сделке, составила спорную сумму.

Оценив представленные в материалы дела доказательства в их совокупности и взаимной связи, руководствуясь ст.ст.10, 307, 309, 310, 330, 393.1, 450 ГК РФ, правовой позицией, изложенной в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 24.03.2016 № 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств", суд пришел к выводу о наличии правовых оснований для удовлетворения иска, исходя из того, что заявленная сумма убытков является доказанной. Судом установлено, что в результате нарушения ответчиком обязательств по договору истец не получил то, на что он рассчитывал при заключении договора. Данное обстоятельство ответчиком не отрицалось. При этом суд принял во внимание, что ответчиком не представлено доказательств отсутствия у него возможности поставить товар в рамках спорного договора. Оснований для применения положений ч.3 ст.401 ГК РФ суд не усмотрел.

Исходя из правового подхода, изложенного в российской судебной практике, свидетельствование обстоятельств непреодолимой силы (форс-мажор) осуществляется Торгово-промышленной палатой РФ путем оформления и выдачи сертификата о форс-мажоре. Судами установлено, что сертификат о форс-мажоре, выданный Торгово-промышленной палатой РФ, материалы дела не содержат, документ, подтверждающий направление соответствующего заявления в Торгово-промышленную палату РФ о признании события форс-мажорными обстоятельствами также отсутствует.

Доводы ответчика о необоснованном признании судами проекта договора в качестве доказательства, свидетельствующего о возможности ответчика произвести поставку товара, признаются судом несостоятельными в силу следующего.

Изначально в кассационной жалобе ответчик указывает на то, что вследствие возникновения обстоятельств непреодолимой силы поставка товара, даже несмотря на легализацию параллельного импорта, в установленный договором срок была невозможна. При этом ответчик, ссылаясь на невозможность исполнения обязательств по прекращенному договору даже посредством параллельного импорта, не представляет доказательств того, что им действительно предпринимались меры по организации логистической цепочки из Германии (страны производства спорного товара) в РФ параллельным импортом.

Вместе с тем, расторгая спорный договор соглашением вследствие невозможности поставки товара, ответчик снова направляет истцу договор купли-продажи аналогичной продукции, датированный числом расторжения предыдущего договора. Соответственно, у судов имелись основания полагать, что новый договор может свидетельствовать о возможности ответчика все же исполнить обязательства перед истцом по поставке аналогичного товара, однако уже в рамках иного договора.

При этом утверждения ответчика о том, что данный договор фактически является новым и никак не связан с предыдущим договором, не имеют правового значения, учитывая, что ответчик своими действиями признал поставку товара возможной.